Не проще получается и со значением. С одной стороны, барокко — вроде бы вполне конкретный стиль, существовавший в такой-то период, XVII — XVIII века… Но тут уже рвётся стройная концепция. Барокко — архитектура, но и скульптура, и живопись, и литература — и больше того, стиль жизни, свойство взгляда на все вещи. Многообразный, не определяемый в простых понятиях, но безошибочно узнаваемый.
Барокко первым делом разрывает с "прекрасной ясностью" Ренессанса — с этим светлым ощущением, будто мир измерен и соразмерен человеку, а значит, подвластен ему. Он также светел, но в этой яркости чувствуется уже что-то лихорадочное, психоделическое даже. Эти бесконечно развивающиеся, клубящиеся образы, иллюзорные, реальные, одинаково живописные — "под ними хаос шевелится". Да, человек уже не расстаётся со своими атрибутами власти — циркулем и линейкой, не возвращает их Богу, Который, похоже, ушёл от дел. Но человеческий расчёт всё равно не в силах преодолеть глубину бездн: времени, смерти, страсти.
Мир уже не кажется соразмерным, единым и разумным. Перед взорами того времени раскрывается необозримость Вселенной в учении Коперника, мощь духовного космоса — в протестантской Реформации, необъятность Земли — в географических открытиях своего времени. Это было ударом не меньшим, чем учения Фрейда, Маркса и Дарвина — для своего времени четыреста лет спустя. Паскаль говорит о человеке, как о "среднем между всем и ничем", "мыслящем тростнике".