Отсюда уже как-то подозрительно близко к гигантизму гитлеровского архитектора Шпеера, его столь же фантазийному и огромному Залу Народа в Берлине… А с другой стороны — оттуда же растут и рациональные идеи конструктивистов, ле Корбюзье, призванные дать человеку место.

И ещё: дух классицистской архитектуры, переходя в поэзию, становится тем ровным фоном, который подчеркивает своеобразие человеческой души; той точкой сосредоточенности, на которую иногда только и можно опереться, воспользовавшись готовым инструментом. У Мандельштама в стихотворении "Адмиралтейство" посреди четырех стихий "создал пятую свободный человек". Бродский о себе говорит "я заражен нормальным классицизмом" — но когда не в меру разыгрывается судьба, это может оказаться не болезнью, а лекарством. Утешение философией, утешение разумом и соразмерностью, внутри или вокруг, в очертаниях фасадов или даже их руин — немногое, что остаётся постоянным.

Узнать больше про архитектуру можно на авторском курсе Веры Донец "Архитектура как искусство".